Часто ли случалось вам сталкиваться с подобными ситуациями, когда вы думаете о том, что произойдет что-то нехорошее, например, ребенок сейчас упадет, а если будешь доставать дорогую стеклянную вазу с верхней полки, то по закону подлости она обязательно разобьется, и т.п. И, даже не удивляемся, когда ребенок тут же падает, а ваза разбивается.

Особенно, вспоминаю бабушкины охи-ахи, когда она рядом с ребенком: «...так ты ногу сломаешь, палец отрежешь, а так голову разобьешь, а так утонешь» и т.п., обычно эти слова сказаны угрожающим тоном и сопровождаются соответствующей мимикой.

Ну и конечно, ребенок падает — и пребольно.
Поэтому мы с папой стараемся предупредить об опасности заурядным голосом, и предсказать неоднозначно: мол, если так лезешь, то можешь упасть (а можешь и не упасть :)!).

Тем не менее, многие фобии одолевают наше сознание. И вот, воображение мамы или бабушки периодически живописует ужасные сцены, которые могут произойти с их детьми. Одно время я панически боялась больших собак (насмотрелась передач по ТВ и новостей: 1, 2, 3 и т.п.), и представлялось мне, как на моего ребенка нападает ротвейлер, а я далеко в этот момент, и меня парализует ужас, и никаким волевым усилием это «кино» было не выключить.

И вот что однажды произошло со мной в реальности.

В нашем квартале живет много собачников. Мало того, что все засрано кругом, так еще ротвейлеров и доберманов, а также пит булей и пр. частенько выгуливают без поводка и намордника.

Случалось, наверное, услышать от хозяина ротвейлера без поводка: «Вы не бойтесь! Она не кусается!». Как же! Интересно, что теперь говорят хозяева, которые сами были изуродованы своими милыми питомцами?

Между прочим, в Канаде, например, уже действует закон, запрещающий разводить и приобретать щенков пит булей и еще некоторых опасных пород (ссылка по теме на Википедию). Вот так, естественным путем, скоро там их не останется.

Однажды, гуляя во дворе с 2-месячной Сашкой в коляске и Данькой (ему 2,5 года), отошла подальше от игровой площадки. Большие дети слишком громко шумят, а я не хочу, чтобы они разбудили Сашку. А Данька остался там, на площадке. Вдруг, вижу возле него ПРОСТО ОГРОМНУЮ собаку неопределенной породы. Откуда она взялась?! Кругом уже никого нет. Остальные дети просто забрались на высокие лестницы.

Дальше все как в тумане: бросаю коляску и с низкого старта рву к Даньке, но бегу медленно, словно гири на ногах, как в плохом сне, а вижу все отрывочно — как в стробоскопе.

Надо еще обогнуть забор. Я уже ближе, а собака навалилась на моего Даньку всем туловищем. Истошно ору на весь двор: «Бляяяяять…!!! Чья собака?!!!». Дети, сидящие наверху, кричат мне, что собака ничья — дворовая. А я еще далеко!
Господи, что делать…

Тем временем, следующий кадр, как вспышка в мозгу: собака теперь совсем подмяла Даньку под себя, а тот упал на землю. И никого рядом из взрослых.

Подлетаю в полуобморочном состоянии к собаке (я ведь сама отчаянно боюсь, но колебаться не приходится), плечом ее сталкиваю с Даньки, выгребаю Даньку из под этого монстра, и к себе на руки, и бегу. Собака догоняет меня, поднимается и наваливается сзади мне на плечи, рыча и клацая зубами у меня над ухом...

Это потом я поняла, что собака хотела поиграться, решила, наверное, что Данька тоже маленькая собачка. Да и вообще, собака оказалась щенком, хотя и невероятных размеров (как крупная московская сторожевая), а нападение (это был кобель) было просто сексуального характера.

А пока что я, трясясь от страха, отталкиваю собаку, бегу на высокую горку, а она — за нами! Я убегаю, преследуемая сзади этим Баскервильским чудовищем, куда теперь? Да в подъезд! От страха я не оглядывалась, но казалось, что все время слышу дыхание бегущей за мной собаки. И вот мы в безопасности. А коляска-то брошена во дворе без присмотра! Данюля серьезный, но не плачет, ждет меня в подъезде, пока я возвращаюсь за коляской.

Вижу кадр на прощанье: эта собака пытается залезть на мужика, сидящего на корточках перед своей разобранной машиной, мужик, матюгаясь, лениво отмахивается.

Фантасмагория какая-то. Никогда до и никогда после я не видела больше этой собаки. И меня не покидает чувство, что все это — мои страхи, которые материализовались прямо из воздуха, и также бесследно растворились потом в пространстве. Помните, «Солярис» у Станислава Лемма: после облучения, солярис создает огромного младенца.
Лемм — гений.

А мы — дуры, что позволяем своему воображению рисовать ужасы в мозгу. Хорошо еще, что реальность оказывается мягче фантазий.